-  Я родилась  30 сентября. В этот день у меня двойной праздник, так как это День Победы в Отечественной войне народа Абхазии – самый значимый день для нашего государства.

Родилась я в городе Гагра, училась в школе №2. Это было военное время и не менее тяжелые послевоенные годы. Буквально в середине 11 класса, в 1997 году, я переехала и среднюю школу окончила уже в Адлере, где готовилась к поступлению в высшее учебное заведение.

- Почему Вы выбрали юридическую специальность?

 - Изначально я не мечтала работать в органах внутренних дел, но хотела стать судьей. Вместе с тем, я знала, что очень многие уважаемые мною люди, которые стали впоследствии судьями, начинали  свою трудовую деятельность именно как следователи. 

В 1998 году я поступила на юридический факультет Адыгейского госуниверситета в городе Майкопе, а в 2003 году окончила учебу и получила «красный диплом». Я неплохо училась в школе, но не так хорошо, как в университете. Будучи студенткой,  я четко осознавала, что не могу подвести своих родителей, которым было непросто  содержать меня и оплачивать мое обучение.

- Можете ли  Вы назвать людей, которые повлияли на формирование вашей личности?

 - Я не стала бы выделять кого-то конкретно. Но хочу сказать, что это люди, реализовавшие свои наилучшие качества, свой потенциал, это профессионалы. Меня же всегда отличали упорство и целеустремленность. Если я ставлю перед собой какую-то цель, то методично иду по пути ее достижения.  Достигнув одной цели, я ставлю перед собой другую.

У нас на курсе учились 180 человек –  два потока. Среди них было много интересных, очень грамотных ребят. Но вот в прошлом году, спустя 18 лет, наш курс  собрался в Майкопе. Мы много общались друг с другом, рассказывали, у кого и как  сложилась жизнь. Как выяснилось, лишь двум выпускникам нашего курса, именно студентам из Абхазии, удалось достичь высокого карьерного роста. Мой однокурсник в настоящее время занимает ответственную государственную должность, и я работаю на очень серьезном направлении.

 -  Насколько мне известно, по окончании вуза Вы уехали на работу в Ростов-на-Дону.

 - Да, я оказалась в Ростове-на-Дону и совсем не жалею об этом. Когда в 2003 году приехала в Ростов, я знала там лишь одну семью, с которой дружили мои родители и которая меня всячески поддержала. Это семья Хагуш Константина Митовича. Я благодарна ему за помощь и, думаю, что не подвела людей, которые меня поддерживали.

10 ноября я вышла на работу в отдел милиции Октябрьского района. Этот день мне особенно запомнился не только как первый день службы. Как известно, 10 ноября – это День милиции.

Я была совсем молодая и неопытная, но ко мне отнеслись очень по-доброму, с вниманием. Я тогда еще не понимала, в какой профессиональной среде  оказалась. Мне очень повезло с первым местом работы.

Вспоминаю один момент: мой коллега был занят резонансным уголовным делом, а мне было поручено подготовить опись материалов этого дела для передачи в суд.  Я удивлялась тому, что документов огромное количество и только их опись занимает так много времени. Я решила, что проработаю пять лет и перейду в судебные органы. Мои опытные коллеги скептически отнеслись к таким словам и заметили, что работа в милиции затягивает.

Действительно, по мере накопления профессионального опыта я стала думать иначе. Так и получилось – служба в органах внутренних дел, как говорится, «затянула в свои сети». Это  уже не просто работа, а образ жизни.

Я люблю практическую работу,  я не теоретик. Но если у меня возникают какие-то вопросы, если в чем-то сомневаюсь, то обращаюсь к юридической литературе, к старшим, более опытным коллегам, да и к своим подчиненным. Во главу угла должны быть поставлены не личные амбиции, а дело, результат.  

Бывало, что я впадала в отчаяние, но ненадолго. Не тот характер. Переживаешь, успокаиваешься и дальше работаешь. Как говорится, «глаза боятся, а руки делают».

 - Более 10 лет работы в Ростове-на-Дону… Я полагаю, это хорошая школа…

 - Да, это хорошая школа и  опыт. Два с половиной года я проработала в должности следователя, затем четыре  года старшим следователем. После шести с половиной лет службы меня назначили начальником органа дознания этого же района. К тому времени мне было около 30 лет, а я уже стала руководителем серьёзного подразделения. Службу в России я закончила в 2014 году уже в должности начальника следственного органа отдела внутренних дел Кировского района.

Я благодарна коллегам в Ростове-на-Дону за тот опыт, который  приобрела. И дело не только в том, какое количество уголовных дел мною и моими подчиненными было расследовано и направлено в суд, в нашей работе не менее важны отношения между коллегами, взаимопомощь, поддержка.

 - Если можно, расскажите о  каком-нибудь запомнившемся вам уголовном деле.

- Нам надо было удостоверить личность человека, совершившего преступление. Он назвал фамилию и сообщил, что он уроженец города Южно-Сахалинска, но паспорта у него нет.  Между Ростовом и Южно-Сахалинском разница по времени  восемь часов. Т.е. для того, чтобы окончить расследование и направить дело в суд, мне нужно было документально подтвердить его личность. А  для этого надо было отправить  запросы по  факсу. На протяжении  двух месяцев мне приходилось в неделю по несколько раз в 2-3 часа ночи приходить на работу, в свой отдел,  чтобы в Южно-Сахалинске подняли трубку, ответили мне, и я отправила или получила факс. Нам так и не удалось установить его личность, так как ни в одной базе данных он не значился. Это, можно сказать,  единичный  случай в моей практике, но сейчас и технологии другие...

Объективно говоря, не бывает одинаковых преступлений. Категория преступлений может быть одна, но совершают их разные люди при разных обстоятельствах.

 - Как Вам работалось преимущественно в  мужском коллективе?

-  С этим проблем у меня никогда не было и нет. Можно сказать, что у меня самой мужской характер.

Согласитесь, что сегодня женщины управляют большими производственными, научными, хозяйственными коллективами, возглавляют различные  государственные структуры. В мире есть примеры женщин – руководителей государственных ведомств, от министра обороны до главы государства.

Мне не сложно работать с мужчинами.  Правда, некоторые задают вопрос, а почему следственное управление возглавляет женщина, что, не было подходящих мужчин?  Но ведь дело не в том,  мужчина или женщина  руководит той или иной структурой. Дело в опыте работы, знаниях, профессионализме и, наконец, в лидерских качествах.

 - Что конкретно дала Вам работа в России?

 -   Бесценный опыт, умение разбираться в людях,  не откладывать дела на потом.  Я достаточно прямой человек. Я говорю то, что думаю, говорю в лицо и не играю за спиной в какие-то игры. Если у меня есть вопрос к моему подчиненному, к коллеге, если я не довольна работой или поведением, я открыто говорю об этом и прошу объяснений. Я это делаю не для унижения кого-либо, а для того, чтобы разобраться в ситуации и найти выход из неё.

Для меня важнее всего не должность, не количество звездочек на погонах, а профессионализм и, конечно же, человеческие качества. Я не выношу ложь и  предательство.

- Чем для Вас является работа в Следственном  управлении?

-  Для меня это любимая работа, которую я не просто стараюсь, я обязана делать хорошо. Да, бывают ошибки, но не ошибается только тот, кто не работает.

В моем подчинении немало сотрудников и к каждому нужен свой подход, но любимчиков у меня нет. В нашем деле очень важны профессиональные отношения, основанные на доверии и уважении.

В работе я принципиальна, иногда могу быть жесткой, но, если вижу успехи у следователей, то не скуплюсь на похвалу. Я искренне радуюсь за сотрудников, когда вижу их профессиональный рост. Для меня очень важно, чтобы у коллег было стремление работать лучше.

Говоря «лучше», я имею ввиду объективное и качественное расследование, ведь каждое уголовное дело – это обеспечение законности, это судьбы людей. Работа следователя очень ответственна.

- С момента Вашего назначения на должность прошло полтора года. Срок небольшой, но какие-то предварительные итоги вы уже подводили?

-  Буквально 4 мая мы провели совещание с руководителями следственных подразделений территориальных органов внутренних дел, на котором было отмечено, что органы следствия за четыре месяца текущего года показали лучше результаты, чем в прошлом году. Так же можно отметить, что в целом за прошедший 2021 год есть существенные продвижения в нашей профессиональной деятельности. Это подтверждается и статистическими данными.

Основные показатели, характеризующие работу следственных подразделений органов внутренних дел – это увеличение количества уголовных дел, оконченных производством и направленных в суды для принятия законного решения, и снижение количества принятых к производству уголовных дел, расследование которых не превышают сроки, установленные УПК РА.

- Можете описать один день вашей работы?

- Каждый рабочий день начинается с утреннего совещания у министра, Вальтер Сергеевич в 9.00 проводит планерку с руководителями управлений. После совещания у министра я провожу свою планерку - ставлю задачи перед сотрудниками следственного управления и контролирую их выполнение. Когда я вижу, что что-то идёт не так, то могу и вечером собрать коллектив. В рабочем порядке мы со следователями обсуждаем все уголовные дела, поэтому можем собираться для решения наших задач столько, сколько нужно для дела.

- Исходя из уже немалого опыта работы в Абхазии и ранее в России, как Вы считаете, сильно отличается нагрузка в работе следственных органов двух стран? Есть отличия непосредственно в работе следователей?

- Да, есть. Говоря объективно, здесь нагрузка меньше, чем в России, там  количество преступлений несравнимо больше, но и ситуация другая.

За то время, пока подконтрольное подразделение в Абхазии окончит расследование и направит одно уголовное дело в суд, в России аналогичное подразделение успело бы направить 20 дел. У нас, в Абхазии, можно сказать, все знают друг друга, а поэтому  практически каждое преступление становится резонансным. А, с учетом нашей ментальности, каких-то личностных моментов и проблем участников уголовного судопроизводства, зачастую сложно обеспечить ход процессуального регламента.

В частности, это вопросы сроков предварительного следствия, которые могут сильно затягиваться по тем или иным причинам. Такие ситуации возникают в случае необходимости проведения криминалистических экспертиз, когда исследования проводятся на территории Российской Федерации. Также и такие обстоятельства, когда заявитель покидает территорию Республики Абхазия, и мы в рамках уголовно-процессуального кодекса должны направлять международные поручения на их допросы. Эти поручения проходят сначала через Генеральную прокуратуру Абхазии, затем через Генеральную прокуратуру России и только потом спускаются по месту регистрации потерпевших. В результате этого процесса ответ на наш международный запрос мы получаем минимум через полгода.

Еще одно немаловажное отличие – в российской системе в целом положительный настрой гражданского населения на сотрудничество с органами внутренних дел, с органами правопорядка. У нас же проблемы возникают и при сборе свидетельских показаний, наши сограждане, вероятно из тех же искаженных ментальных обстоятельств, не идут на сотрудничество со следствием. Это – соседи, родственники, знакомые знакомых, просто случайные свидетели,  люди, которых лично не коснулась проблема потерпевшего. При этом многие не ограничивают себя в критике правоохранительных органов. Это не правильно, и при таких условиях правоохранительная система не может работать объективно и полнофункционально.

В производственном плане отличия есть в распределении рабочего времени. Если в МВД России профильный специалист занимается только своим направлением, у нас служебный график строится по-другому. Наши сотрудники, к примеру, задействованы также в обеспечении охраны общественного порядка или выполнении других задач. Наконец, техническое оснащение у них пока еще лучше нашего.

Непосредственно работа следователя изначально тоже отличается, например, когда молодой сотрудник поступает на службу в следственное подразделение России, его не сразу допускают к уголовным делам, в которых есть подозреваемый или обвиняемый. Сначала он занимается материалами по неочевидным преступлениям. Т.е. существует условное распределение следователей  на «фактовиков» и «лицевиков». Право работать над делами с лицами надо еще заслужить, для этого нужен опыт.

- У нас периодически озвучивалась идея создания отдельного следственного комитета. Что Вы думаете по этому поводу? 

 - Со мной многие не согласятся, но я сторонник создания самостоятельного следственного комитета. И такая практика весьма успешно реализована во многих странах.

Ближайший пример – в России. Еще в 2003 году по действующему Уголовно-процессуальному кодексу согласие на возбуждение  уголовного дела, на арест подозреваемых лиц, согласие на ходатайство о сроке заключения под стражу, санкцию на продление срока предварительного следствия, давал прокурор.

В 2007 году УПК РФ был изменён и следователи прокуратуры выделены в отдельный следственный комитет. И в 2011 году СК  был организован как федеральный государственный орган.

Также были расширены полномочия следователей, которые подчинялись органам внутренних дел. Это стало колоссальным  прорывом, который облегчил работу следователя. В России следователь обладает правом возбуждения уголовного дела. Продление срока предварительного следствия или срока содержания под стражей – это прерогатива начальника следственного подразделения. Это экономит профессиональное время и силы.

Я официально писала, что и нам целесообразно пойти по аналогичному пути и создать следственный комитет. Но у нас много противников этой идеи.  Тем не менее, сегодня государство ставит перед нами приоритетную задачу – борьбу с коррупцией. Но пока мы не будем иметь мощную следственную организацию, мы не сможем побороть эту раковую опухоль.

Создание следственного комитета потребует изменения УПК, расширения полномочий следователей, улучшения материально-технической базы. Я полагаю, что со временем мы подступимся к решению этого вопроса.

- На Ваш взгляд, как можно поднять престиж милиции в Абхазии?

- Для руководства МВД решение этой задачи находится в приоритете, как и борьба с преступностью. Мы, конечно, стараемся, но эта проблема общегосударственная и комплексная. В одиночку нам не справиться.

Если говорить о причинах невысокого престижа профессии, то одна из основных заключается в том, что работать в органы внутренних дел зачастую приходят люди, не совсем подготовленные к этой службе. И дело не только в пресловутом «по знакомству куда-нибудь устроиться», эта категория лиц даже не представляет объема, сложности и ответственности работы милиционера и, как правило, не показав положительных результатов на долго в системе не задерживается.

Я лично в течение полутора лет нахождения в занимаемой должности не предложила работу в следственном управлении МВД морально не подготовленному кандидату и сотруднику, который не имеет цели профессионального роста, а это опыт, приобретаемый годами.

Молодые специалисты хотят реализоваться в профессии, рассчитывают на быстрый карьерный рост и достойный заработок. Но реалии таковы, что действующие сотрудники органов внутренних дел, от рядового милиционера до высшего руководства, несут колоссальную нагрузку, пока еще не соответствующую установленной оплате труда, несмотря на системное повышение материально-технического обеспечения МВД.

В части идеологии, повторюсь, что здесь нужна целевая программа на государственном уровне, взаимодействие с гражданскими институтами, общественностью, непосредственно с населением республики. 

Как говорится, «один в поле не воин», и как бы мы не работали в этом направлении, пока мы решаем конкретные проблем обратившихся за помощью граждан, реализуем программы по правовому воспитанию молодежи. А престиж профессии нужно поднимать комплексно, совместно с государством, с народом. Так просто не бывает.

- У нас в АГУ есть юридический факультет, кроме того, в российских вузах обучаются студенты из Абхазии по лимиту, и все равно есть проблема с кадрами?

- Не так все просто и однозначно. Я очень довольна качеством образования   выпускников АГУ. По своим знаниям они нередко на голову выше тех, кто окончил российские специализированные учебные заведения. Проблема в том, что у нас нет достаточного количества вакантных мест. Выпускники же, обучающиеся по лимиту от министерства внутренних дел, обязаны, вернувшись в Абхазию,  отработать 5 лет в системе.

- Неужели качество образования в России хуже?

- Дело не в этом. У наших ребят есть возможность получить там качественное образование и многие очень хорошо учатся, проходят хорошую офицерскую подготовку, но учатся они в качестве иностранцев и, соответственно, не на базе нашего законодательства. Таким образом, если у выпускников возникают какие-то пробелы в знаниях, то  восполняются они уже здесь – сначала в ходе прохождения учебной практики, а  потом непосредственно в работе.

 - Как начинается день начальника следственного управления?

- Рано утром пью кофе с супругом. Я не завтракаю. У меня нет времени выходить на пробежку по утрам вдоль набережной. Мне родители подарили беговую дорожку, вот я и поддерживаю физическую форму дома, но тоже не так часто, как хотелось бы. В 9:00, как я уже говорила, рабочий день начинается с планерки у министра внутренних дел, а затем работа, работа и еще раз работа.

 - А что Вы любите делать в свободное время, если оно у Вас бывает?

 - Как бы это ни показалось странным, но я люблю петь и слушать музыку – оперу, эстраду, кавказские песни. Из абхазских исполнителей мне нравится Хибла Мукба, я ее с удовольствием слушаю.

А еще я очень люблю отдыхать в санатории. Раньше ездила часто, последние два года не удаётся. Если будет выбор, поехать за рубеж или в санаторий, я выберу однозначно санаторий. Следить за своим здоровьем надо всегда. 

Что касается чтения, то моя работа накладывает отпечаток на выбор литературы. Каждый день, приходя домой после работы, я, как правило, изучаю специализированную литературу, юридическую. Мне приходится много читать, изучать вопросы, которые ставит служба.

Я  также очень ценю человеческое общение. По возможности максимальное время провожу со своими друзьями и близкими.

- Вам удается следить за новостями, за тем, что пишут  в прессе?  

 - В будни у меня практически нет времени мониторить сайты и читать все новости, но каждую пятницу я уезжаю к родителям в Гагру, а возвращаюсь в воскресенье.  Мой отец 24 часа слушает новости, у него постоянно включён телевизор. Я же, занимаясь домашними делами, волей-неволей все слышу и знаю итоговые новости.

- И последний вопрос. Элеонора Миграновна, у вас очень сложная, своеобразная служба, Ваш коллектив расследует резонансные дела. Что Вы считаете самым главным в деятельности Следственного управления?

- Есть три основных критерия в работе: дисциплина, законность и качество расследования. Эти три взаимосвязанных составляющих определяют наши результаты.

***

Карагозян Элеонора Миграновна родилась 30 сентября 1980 года в  г. Гагра.

С 1987 по 1997 год училась в Гагрской средней школе  № 2.

В 1998 году окончила среднюю школу № 26 Адлерского района г. Сочи.

В 2003 году с отличием окончила Адыгейский государственный университет по специальности «Юриспруденция».

С 2003  по 2014 год служила в органах внутренних дел Российской Федерации в должности следователя, старшего следователя, начальника отдела дознания, заместителя начальника и в последующем начальника следственного отдела при ОВД г. Ростова-на Дону.

С 2015 по 2018 год – старший следователь по особо важным делам следственного управления при МВД Республики Абхазия.

С июля 2018 по сентябрь 2020 года – заместитель начальника следственного управления при МВД Республики Абхазия, начальник контрольно-методического отделения.

С сентября 2020 года – временно исполняющий обязанности начальника следственного управления при МВД Республики Абхазия.

18 ноября 2021 года Распоряжениями Кабинета Министров РА назначена заместителем министра внутренних дел РА - начальником  следственного управления МВД РА.

Специальное звание полковник милиции.